Аптекарь одарил презрением загребающий жест –
не оставил сдачу ему – я хотел коснуться монет,
финансовых отношений вещественный эквивалент,
ведь через пару лет отсохнет этот мимимишечный рудимент.
Я забился в угол и, профилактический цедя экстракт,
раскусил Аптекаря: парень жуликоват.
Я, у него покупая препарат, заострил, чтобы тот не был дешёвым,
а на вкус оказалось, как будто в бочонке дубовом
где-то около шестнадцати лет под землёй пролежал
и приятно греет. С этим подъёмом настроения стало ясно,
что мой гиперфункционал,
растворённый в кровезаменителе, тоже
остался в будущем и в дезинфекции снадобий древних уже не поможет.
Радостнело мне в окружающей толкотне,
путеводитель затих, хотя и без него понятно: алко-яд уже в мозжечке.
Моё к себе прислушивание яростно разметал
вызывающим взглядом живой агрессивный амбал.
Настоящий, он реально со злыми глазами,
с ненавистью ко всему в этой приёмочной зале.
На таком экземпляре в будущем, помню, вконец доказали
фармацевты психологам преимущество биохимии над словами.
Опыта ради отдали последнего гада – видео/аудиопирата,
конечно, с пожизненным пенсионом за потерю таланта.
Лечили не психоанализом, а методом новейших в медицине путей –
ушло за пару дней зло от ректальных нейросвечей.
Но сейчас и здесь жлоб объявил: «Эй, вы для развития не нужно,
энергию этой дыры перезапущу-ка я в полезное русло».
А у меня от лекарства реликтового контузия,
инстинкт самоохраны сузило, и, словно в детстве, захотелось дискуссии:
«Слышь, диплодок, научись для начала
приручать энергию горячего центра своего приплюснутого земного шара».
Агрессор на секунду завис,
не в тему ответил: «Что, приехал зазырить старинный петербургский абрис,
за которым зреет сепаратизм? Рожа китайская!
Пошли на экскурсию! А там, может, столицу ингерманландскую
разглядим тут за местной культурной рухлядью,
и перетрём за прогресс? Возьмём какой-нибудь бадяги бадью".
Я решил идти с ним по причине двух серьёзных вещей,
про которые помню наверняка, что вторая не менее первой важней!
























ПРИПЕВ:


Страшно смазывает картинку – скорость парсеков тысяча.
Так несусь я на вечеринку, от ужаса и радости крича.
Но чтобы праздник казался ярче, оттеню его скучной ерундой,
прошвырнусь по-быстрому экскурсией через... через город золотой.

Страшно смазывает картинку – скорость парсеков тысяча.
Так несусь я на вечеринку, от ужаса и радости хохоча.
Но чтобы праздник казался ярче, оттеню его скучной ерундой,
прошвырнусь по-быстрому экскурсией через... через город золотой.