lyrics
Вот-вот уже швартовую надо рубить верёвку –
траектория разгоночная ждать не будет, но ещё путёвка
не подобрана горящая, хоть куда-нибудь,
а время для выбора – лишь зажмуриться и пальцем ткнуть
в недавно открытые ссылки из старых дневников,
усердно их вёл мой предок при осаде городов.
Но выбор так себе случился –Шёнг-би-де-бао
или, как это своё поселение аборигенство называло, –
Петербург. Я на слух, визуально и кожно
всё впитал, что узнать по местности этой возможно.
Оказался короток прочувствования процесс –
город не много вещей наплодил, чтоб возбуждать интерес.
Там по сути должен быть дивный сад,
где ингердроид, оборотень, шрётик, белка и бурка сидят.
Покормлю их и двину к достопримечательности,
единственной стоящей, но по фундаментальности
ни с чем не сравнимый первый образчик искусства,
функционал несущий и задевающий чувства,
он как-то в полночь поднялся у стен замка ассасинов,
шестую часть суши в тот период кошмарящих.
И, по легенде, после обычной победы
их владыка Рыба-Волк, взяв раковые шейки - конфеты,
вышел на стену полюбоваться луной,
но оказался в тени, бросаемой огромной елдой.
Сокрушить хотел, но этого лучше не делать,
ибо, когда лежит этот конструктив, по нему челядь
умирать ходила на Василевский остров,
подальше от крепости новых дворян. И с завидным упорством
каждую ночь арт-объект вставал и на подоконники
крепостных бойниц тень клал, и школьники
радовались, и вторили им покойники,
с Василевского острова шептали:
«А вот и у нас появились живые художники».
ПРИПЕВ:
Страшно смазывает картинку – скорость парсеков тысяча.
Так несусь я на вечеринку, от ужаса и радости крича.
Но чтобы праздник казался ярче, оттеню его скучной ерундой,
прошвырнусь по-быстрому экскурсией через... через город золотой.
Страшно смазывает картинку – скорость парсеков тысяча.
Так несусь я на вечеринку, от ужаса и радости хохоча.
Но чтобы праздник казался ярче, оттеню его скучной ерундой,
прошвырнусь по-быстрому экскурсией через... через город золотой.
credits
license
all rights reserved